Александра Урошлева
Olivier26 / Depositphotos.com
На практике нередко возникают ситуации, когда патент признается недействительным в части неуказания в нем одного (или нескольких) надлежащих патентообладателей (подп. 5 п. 1 ст. 1398 Гражданского кодекса). Если такое лицо обратится в суд, и его признают патентообладателем наряду с лицами, которые ранее были указаны в патенте, то может возникнуть вопрос о судьбе сделок, заключенных последними до признания истца сопатентообладателем. Данная проблема стала одной из тем для обсуждения на состоявшемся заседании Научно-консультативного совета при СИП (далее – НКС СИП). Старший научный сотрудник сектора сравнительного права Института государства и права РАН, доцент, к. ю. н. Светлана Крупко считает, что сделки, заключенные до внесения изменений в патент в части указания всех надлежащих патентообладателей, должны признаваться недействительными. Ведь тот патентообладатель, который не был изначально указан в патенте, не выражал свою волю на заключение таких сделок. В то же время эксперт подчеркнула, что стороны всегда могут договориться: если патентообладатель, указанный в патенте по судебному решению, поддерживает сделку – ничто не мешает ее переоформить. С таким мнением согласилась профессор кафедры гражданского права Российского государственного университета правосудия, к. ю. н., к. т. н. Галина Черничкина.
В Германии, например, по словам Светланы Крупко, такие сделки признаются недействительными. А сейчас там обсуждается внесение в законодательство изменений, предполагающих установление правила о сохранении юридической силы ранее заключенных лицензионных договоров, при условии выплаты патентообладателю, указанному в патенте по судебному решению, компенсации за уже истекший период использования исключительного права по лицензионному договору. Такие меры, заметила эксперт, направлены на обеспечение интересов соответствующего сопатентообладателя и устойчивости делового оборота. В России таких дискуссий, по крайней мере в парламентских кругах, пока не ведется, поэтому решением проблемы остается признание сделок недействительными. При этом прекращаться такие соглашения должны, по мнению Светланы Крупко, на будущее время.
Председатель СИП Людмила Новоселова обозначила три возможных подхода к разрешению проблемы судьбы сделок, заключенных кем-либо из патентообладателей без согласия другого или других правообладателей в нарушение п. 3 ст. 1229 ГК РФ, как правило, до признания по судебному решению патентообладателем ранее не указанного в патенте лица:
признание таких сделок ничтожными ввиду их посягательства на права и интересы третьих лиц – соправообладателей (п. 2 ст. 168 ГК РФ). Однако Людмила Новоселова высказала сомнения по поводу возможности отнесения сопатентообладателей в данном контексте к категории третьих лиц, ведь к ним относятся скорее «иные лица «, не являющиеся при этом потенциальными участниками правоотношений; признание сделок оспоримыми – следовательно, добиваться их недействительности можно в суде (п. 1 ст. 166 ГК РФ); рассмотрение обязательственной сделки в качестве действительной, а распорядительной – нет. То есть сделка сама по себе действительна, но, например, исключительное право при этом к приобретателю не переходит в силу принципа, согласно которому никто не может передать другому больше прав, чем имеет сам.
Председатель СИП считает, что обсуждаемые сделки укладываются в концепцию оспоримых сделок: если признанные сопатентообладателями в судебном порядке лица хотят оспорить сделку(и), то они могут это сделать. Но, если они не заинтересованы, могут и не оспаривать. Аналогичную позицию занимает и. о. заведующего кафедрой гражданского права МГЮА имени О. Е. Кутафина, д. ю. н. Елена Богданова. По ее мнению, нет смысла признавать сделки ничтожными, если существует возможность того, что указанные впоследствии в патенте обладатели не будут возражать против них.
Является ли наличие или отсутствие заинтересованности подателя возражения против предоставления правовой охраны патенту предметом исследования и установления Роспатентом? Узнайте ответ из «Энциклопедии судебной практики. Гражданский кодекс РФ» интернет-версии системы ГАРАНТ. Получите полный доступ на 3 дня бесплатно!
Распоряжение исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации осуществляется правообладателями совместно, если ГК РФ или соглашением между правообладателями не предусмотрено иное (п. 3 ст. 1229 ГК РФ). По мнению преподавателя Российской школы частного права, ведущего юриста по интеллектуальной собственности «РОСНАНО», члена рабочей группы по подготовке проекта части 4 ГК РФ, к. ю. н. Виталия Калятина, которое он представил в письменной форме, закон предоставляет правообладателям возможность самостоятельно определять порядок распоряжения исключительным правом, устанавливая правила лишь на случай недостижения ими соглашения. Из этого следует, считает эксперт, что на самом деле, нарушая порядок распоряжения правом, правообладатель только выходит за пределы своих полномочий, что означает возможность применения п. 1-2 ст. 183 ГК РФ. Напомним, что в соответствии с указанными положениями при отсутствии полномочий действовать от имени другого лица или при превышении таких полномочий сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица, если только другое лицо (представляемый) впоследствии не одобрит данную сделку. Последующее одобрение сделки представляемым создает, изменяет и прекращает для него гражданские права и обязанности по данной сделке с момента ее совершения.
Преподаватель кафедры гражданского права юридического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, государственный советник юстиции 1-го класса Николай Щербаков подчеркнул необходимость учета добросовестности контрагента по сделке. Так, согласно п. 6 ст. 1398 ГК РФ лицензионные договоры, заключенные на основе патента, признанного впоследствии недействительным, сохраняют действие в той мере, в какой они были исполнены к моменту принятия решения о недействительности патента. Однако, по мнению эксперта, норму следует толковать ограничительно: если, например, контрагент по сделке при ее заключении знал о том, что в патенте указаны не все надлежащие патентообладатели, но все равно согласился на сделку, то вряд ли указанное правило стоит применять.
Людмила Новоселова резюмировала, что при решении вопроса об участии рассматриваемых сделок стоит учитывать необходимость защиты не только сопатентообладателя, изначально не указанного в патенте, но обеспечения устойчивости гражданского оборота и укоренения принципа добросовестности среди его участников.
Еще один актуальный в теории и на практике вопрос состоит в том, имеет ли право кто-либо из сопатентообладателей подавать возражение против выдачи патента без согласия остальных. Напомним, что согласно п. 2 ст. 1398 ГК РФ патент в течение срока его действия может быть оспорен путем подачи возражения в Роспатент любым лицом, которому стало известно о нарушениях, предусмотренных подп. 1-4 п. 1 ст. 1398 ГК РФ (о несоответствии изобретения, полезной модели или промышленного образца условиям патентоспособности, несоответствии документов заявки требованию раскрытия сущности изобретения или полезной модели с достаточной полнотой, выдаче патента без указания в нем в качестве автора или патентообладателя лица, являющегося таковым, и других). Заместитель руководителя Роспатента Любовь Кирий указала, что служба официально исходит из буквального прочтения нормы: возражение может подать любое лицо, а соответственно, и один из сопатентообладателей. Согласие других правообладателей при этом не требуется.
С обозначенной трактовкой согласилось большинство экспертов. Так, Галина Черничкина отметила, что запрет такого свободного оспаривания патента, в том числе только кем-то из сопатентообладателей без согласия других, по сути препятствовал бы признанию объективного факта. Речь идет о том, что патент признается недействительным, только если не отвечает требованиям закона. То есть он изначально не подлежал правовой охране. Эксперт подчеркнула также, что речь в данном случае не идет о распоряжении правом, ведь вопрос при подаче возражения на выдачу патента заключается в признании существования объекта (изобретения, полезной модели, промышленного образца) как такового. Светлана Крупко обратила внимание на то, что при распоряжении правами преследуется, как правило, цель удовлетворения правообладателями собственных интересов. А обсуждаемое оспаривание патента инициируется в том числе и в публичных интересах, включая интересы других изобретателей и связанные с развитием экономики интересы общества.
Любовь Кирий обратила внимание на то, что при рассмотрении Роспатентом возражений на выдачу патента заинтересованным сторонам предоставляются равные права: каждый вправе обосновывать свою позицию. Если возражение подается одним из сопатентообладателей, остальные обязательно уведомляются об этом. Правда, отметила заместитель руководителя Роспатента, даже если кто-то не явится, рассмотрение все равно состоится (п. 3.1, п. 4.3 Правил подачи возражений и заявлений и их рассмотрения в Палате по патентным спорам).
